Илья Лазаренко: Фактор великорусского этноса нельзя игнорировать

Интервью After Empire с общественным деятелем – об истоках и символике Залесского проекта, причинах неуспеха регионализма в «центральной» России и новом прочтении термина «Великороссия»

– Как вообще возникла идея Республики Залесская Русь?  Ведь ты фактически был ее инициатором…

– Можно сказать, это было осенение.  Мы тогда ездили в Петербург к нашим ингрийским товарищам, это было на следующий год после нашей совместной акции «День рождения Крокодила», кажется, 2008.  И тогда я внезапно задумался, почему же у нас самих в так называемой «центральной» России нет своего регионалистского проекта?

Тогда было 2 варианта – Великороссия и Залесье, или Залесская Русь. На тот момент я решил, что Великороссия будет звучать очень агрессивно. Потом мы начали обсуждать это с Алексеем Широпаевым  и предпочли остановиться на  Залесской Руси – как более интересном варианте культурологически.

– А откуда взялась такая идея флага?

– Я думал, какую выбрать символику, чтобы она была не агрессивной, но имела исторические корни. Начал копаться, смотреть какие у нас были гербы, и в итоге выяснилось, что герб Ростова с 18 века, белый олень с золотыми рогами и копытцами на красном фоне, это довольно хороший нейтральный символ.

Что касается флага, я предлагал изначально сделать его бело-красным.  Это было бы трехчастное полотнище, белое-красное-белое и в центре на красном фоне белый олень. Тогда возникла дискуссия в Живом журнале, кто-то поддержал проект, кто-то нет, потом искали другие варианты. Молодёжи нравятся флаги с крестами, поэтому в итоге сделали флаг с желтым «скандинавским» крестом, за который проголосовало большинство участников.

– Вроде так все хорошо начиналось, но почему же в итоге проект заглох?

– Причина не в символике, а в той исторической ситуации, в которой мы сегодня существуем. Тема регионализма в «центральной» России особо не работает. Именно по причине тотальной централизации. Чтобы здесь возникло регионалистское сознание, сопоставимое, например, с ингрийским или сибирским, должен произойти распад этой государственности. Тогда появятся и Сибирь, и Урал, и Поволжье, и в итоге, в «центральной» России что-то свое возникнет. То есть оно сформируется методом исключения.

– Здесь можно выдвинуть историческое возражение. Ведь инициаторами распада СССР, насколько мы помним, были не только «окраинные» республики. Колоссальную роль в распаде CCCР тогда сыграла РСФСР, провозгласившая свой суверенитет. Почему здесь нельзя провести аналогию и предположить, что «центральное» Залесье может сыграть такую же роль в новом распаде империи?

– Аналогия не вполне корректна, потому что РСФСР все же была институциализирована как одна из  суверенных республик тогдашнего СССР – со своими официальными границами и органами власти. Ничего подобного у Залесья нет. У Карелии и у Татарстана есть, а у «центральной» России нет.

– Но Московская область, например, является же официальным субъектом федерации?

– Да, именно поэтому в сложившихся обстоятельствах я считаю гораздо более реалистичным проект Московской республики – как объединение города и области. Залесье остается скорее культурологическим проектом, а политическим проектом могла бы стать Великороссия.

– Что в твоем понимании «Великороссия»? Исторически это слово возводят к имперскому «триединству» – Великороссия, Малороссия, Белоруссия.

– Нет, речь вовсе не идет о возвращении к этому «триединству» 19 века. Наоборот, современный проект Великороссии как раз и ломает имперскую пропаганду. Деятели «русского мира» заявляют, что «русскими» являются все – и украинцы, и белорусы. А проект Великороссии, напротив, акцентирует именно великорусский этнический элемент, и это значит, что к Украине и Беларуси мы относимся как к другим, совершенно независимым странам.

– Но если посмотреть на Великоросский (или Великорусский) проект в перспективе – не войдет ли он в столкновение с другими республиканскими проектами на нынешней территории РФ? Например, с той же Карелией или Башкирией?

– Думаю, что никаких столкновений не будет, потому что мы не собираемся включать в Великороссию никакие другие республики. Границы Великороссии предполагаются примерно такими же, как у Залесья.

– То есть Великороссия в границах нынешнего Центрального федерального округа?

– Примерно так.

– Но как же быть с другими регионами бывшей РФ, в которых преобладает этнически великорусское население?

– Я думаю, у них возникнут другие идентичности – поволжские, уральские, сибирские…  А мы пытаемся культурно и политически оформить вот эту территорию междуречья Оки и Волги, исторического Залесья. Необходимо сформировать его современную идентичность. И она, на мой взгляд, может быть именно этнокультурной, все-таки именно на этой территории фактически возник великорусский этнос. Этот фактор нельзя игнорировать – иначе вновь победит «многонациональная империя».

– Но все-таки корень «велико-» не будет ли имплицитно подразумевать некоторый шовинизм?

– Ну и пусть подразумевает! На самом деле, мы здесь получаем прекрасный поворотный момент, когда, с одной стороны, Великороссия является, если можно так сказать, «уменьшительным» культурно-политическим проектом. А с другой – льет бальзам на души: зато мы великие!

– «Сплотила навеки великая Русь!» ))

– Как сплотила, так и расплотила. Империю уберем, а «велико» оставим.

Беседу вели Вячеслав Пузеев и Вадим Штепа